«Свои» и «чужие»: общество и война сквозь призму оборонительных сооружений

Глава «Свои» и «чужие»: общество и война сквозь призму оборонительных сооружений» книги «Мир искусства древних земледельцев Европы (Культуры балкано-карпатского круга в VII-III тыс. до н. э.)». Автор: Палагута И.В.; научный редактор: Кожин П.М. Издательство «Алетейя», СПб, 2012 ISBN: 978-5-91419-437-3


Особое место в архитектуре культур балкано-карпатского круга эпох неолита и медного века принадлежит оборонительным сооружениям. Идиллические представления о том, что жизнь земледельцев была мирной и спокойной, которые бытовали в археологической литературе вплоть до 1990-х годов, совсем не согласуются с той картиной, которую в реальности наблюдают археологи 56.

56. Chapman J. The origins of warfare in the prehistory of Central and Eastern Europe // Ancient Warfare. Archaeological Perspectives. Stroud, 1999. P. 101-104.

Так, свидетельства жестокого военного конфликта представлены в гумельницком слое телля Юнаците в Болгарии, где под развалинами домов были обнаружены лежащие в беспорядке останки убитых жителей. Вопреки прежним предположениям о том, что эти разрушения связаны с экспансией чужеродных «курганных» племен, произошедшей в самом конце эпохи медного века, детальное исследование стратиграфии и планиграфии памятника показало, что это произошло в период расцвета энеолитических культур. Позже холм с остатками разрушенного поселка был использован в качестве кладбища носителями той же культуры Гумельница—Караново VI. Поселение эпохи бронзы возникло здесь уже спустя почти пять столетий 57.

57. Балабина В.И., Мерперт Н.Я., Мишина Т.Н. Стратиграфия и относительная хронология финального энеолита и начала РБВ на телле «Плоская могила» // 60 лет кафедре археологии МГУ им. М.В. Ломоносова: тезисы конференции. М., 1999.

Следы штурма присутствуют и на трипольском поселении Друцы I в Северной Молдавии, где обнаружены многочисленные кремневые наконечники стрел, которые располагались по краям «площадок» с напольной стороны мыса, откуда производился обстрел поселка 58. Форма этих наконечников обычна для трипольской культуры.

58. Рындина Н. В., Энговатова А. В. Опыт планиграфического анализа кремневых орудий трипольского поселения Друцы I // Раннеземледельческие поселения-гиганты трипольской культуры на Украине: тезисы докладов I полевого семинара. Тальянки; К., 1990.

Яркие следы военных конфликтов отмечены и при раскопках поселений культуры линейно-ленточной керамики. Так, в Тальхайме в Юго-Западной Германии обнаружено коллективное захоронение, включавшее останки 34 человек. Из сохранившихся черепов 18 несли на себе следы смертельных травм, нанесенных каменными топорами или теслами. В Менневилле в северо-восточной Франции во рву найдено 11 детских скелетов, которые можно трактовать не только как жертвоприношение, но и как результат уничтожительного набега соседей. В Шлётце в Австрии и в Харсхайме в земле Рейнланд-Пфальц в Германии десятки человеческих костяков обнаружены в беспорядке сваленными во рвы укреплений, а отдельные человеческие кости — на площади поселений. Аналогичные следы вооруженных конфликтов обнаружены и на ряде памятников культур линейно-накольчатой керамики и Лендьел 59.

59. Vencl S. Stone Age warfare // Ancient Warfare. Archaeological Perspectives. Stroud, 1999. P. 60-64.

Это согласуется и с тем, что именно в периоды неолита и медного века начинается становление военного дела — происходит переход от орудий труда и охоты, используемых в качестве оружия, к специализированным орудиям войны 60. Первые — костяные и кремневые наконечники стрел, плоские клиновидные мотыги, тесла и топоры, каменные и глиняные шары для пращи — могли применяться в качестве оружия еще с раннего неолита. Подлинное оружие — каменные булавы и сверленые топоры-молоты, которые однозначно не могли использоваться в качестве орудий труда, — появляются в позднем неолите. Проушные медные топоры с обухом в виде молотка, тесла или клевца — характерное орудие энеолита. На некоторых из медных топоров нет следов уплотнения лезвия ковкой, а также видимых следов использования в качестве орудий труда, однако нет необходимости считать такие орудия только лишь «ритуальными символами» 61 — они вполне применимы в качестве эффективного боевого оружия. Особое отношение к проушным топорам, не только каменным, но и медным, подчеркивают их многочисленные глиняные модели, обнаруживаемые, в частности, на поселениях Триполья-Кукутени 62. К концу эпохи энеолита — началу раннего бронзового века широко распространяются также костяные и бронзовые кинжалы 63.

60. Chapman J. The origins of warfare in the prehistory of Central and Eastern Europe. P. 106-134, table 6, 8-13.

61. Рындина Н. В. Древнейшие медные топоры-молотки и топоры-тесла Восточной Европы // 60 лет кафедре археологии МГУ им. М.В. Ломоносова: тезисы конференции. М., 1999. С. 106-110.

62. Palaguta I. Tripolye Culture during the Beginning of the Middle Period. P. 65, fig. 98/10-13; Petrescu-Dimbovita M., Valeanu M.-C. Cucuteni-Cetatuia. Sapaturile din anii 1961-1966. Monografie arheologica. Piatra-Neamt, 2004. P. 151, fig. 69/11-13. Есть модели топоров и на памятниках группы Херпай в верховьях Тисы: Horvath F. Hodmezovasarhely-Gorzsa. A settlement of the Tisza culture. Fig. 27. Глиняные модели проушных боевых топоров широко распространены и в эпоху раннего бронзового века. Их многочисленные находки в слоях телля Эзерово в Болгарии позволили Н.Я. Мерперту предположить наличие особого «культа топора», распространившегося в Европе еще в раннеземледельческую эпоху: Мерперт Н.Я. Ритуальные модели топоров из Эзеро // Памятники древнейшей истории Евразии. М., 1975.

63. Вiдейко М.Ю. Озброэння и вiйськова справа у племен трипiльськоi культури // Енциклопедiя трипiльськоi цивiлiзацii: в 2-х тт. Т. 1. Киiв, 2004. С. 492-493.

Таким образом, и случаи обнаружения массовых жертв военных конфликтов, и уровень развития специализированных форм оружия говорят о том, что войны между собратьями-земледельцами в рассматриваемую эпоху были достаточно частым явлением. Причиной военных конфликтов здесь была, прежде всего, борьба за природные ресурсы — землю и воду, обусловленная как демографическими факторами — избыточным ростом населения и миграциями, так и нестабильностью земледельческо-скотоводческого хозяйства, его низкой производительностью и периодическими недородами, что вызывало необходимость решения возникавших в связи с этим проблем за счет соседей.

Традиция возведения фортификационных сооружений напрямую связана со становлением производящего хозяйства и восходит еще к докерамическому неолиту Ближнего Востока. Первой в истории человечества крепостью стало поселение в Иерихоне, еще в VIII тыс. до н.э. обнесенное каменной стеной с пристроенной к ней десятиметровой сторожевой башней. Одним-двумя тысячелетиями позже стены уже имели поселения Телль-Магзалия и Телль-эс-Саванн в Месопотамии, Хаджилар — в Анатолии 64.

64. Меллаарт Дж. Древнейшие цивилизации Ближнего Востока. С. 103, рис. 45; Массон В.М. Первые цивилизации. С. 34, 74-76, 106-108

В Европе фортификационные сооружения возникают уже на стадии раннего неолита там, где формируется наибольшая плотность земледельческого населения — в Балканском регионе. Рвы и стены зафиксированы уже в Неа Никомедии, хотя их появление и связывают с необходимостью дренажа почв и защитой от наводнений 65. Ров периода раннего неолита обнаружен и в Сескло. В последующие эпохи поселение было укреплено системой каменных стен, опоясывающих рядами вершину холма, на котором оно располагалось 66.

65. Perles C. The Early Neolithic in Greece. P. 175.

66. Титов В.С. Неолит Греции. С. 116, 133.

Уникальным памятником поздненеолитической эпохи Греции является «акрополь» Димини, опоясанный несколькими рядами каменных стен толщиной от 0,6 до 1,4 м и высотой до 3 м. Внутри стены были дополнительно укреплены платформами из утрамбованной глины, на которых располагались небольшие дома. Так что фортификация здесь сочеталась с террасированием склонов холма для удобства его застройки. В центре обнесенного стенами «акрополя», на самой высокой части холма, находилась овальная площадь, на которой стоял большой мегарон (рис. 14/1).

Планировка поселений теллей эпохи неолита — медного века: 1 — план акрополя Димини, в центре — постройка в виде мегарона; 2 — план I жилищного горизонта в Овчарово; 3-4 — план I и IV горизонтов укрепленного поселка в Полянице (по Титов 1969; Todorova 1982)
Рис. 14. Планировка поселений теллей эпохи неолита — медного века: 1 — план акрополя Димини, в центре — постройка в виде мегарона; 2 — план I жилищного горизонта в Овчарово; 3-4 — план I и IV горизонтов укрепленного поселка в Полянице (по Титов 1969; Todorova 1982)

Техника строительства каменных оборонительных стен и в Сескло, и в Димини согласуется с соответствующими приемами домостроительства, где в качестве строительного материала тоже применяется камень. Севернее, в Македонии и Фракии, широкое распространение получили дерево-земляные укрепления. Так, оборонительные сооружения, обнаруженные в Одзаки, состоят из рвов глубиной до 1,5—3,5 м и стены толщиной до 2,5 м при высоте 3-4 м, поставленной на столбовом основании с земляным заполнением 67.

67. Титов В.С. Неолит Греции. С. 133, рис. 41.

Укрепления болгарских теллей демонстрируют многовековую преемственность. Эволюцию фортификаций удалось проследить в слоях телля Овчарово в Болгарии 68. Небольшая — 24 х 21 м — площадка поселения первого строительного горизонта была ограждена рядом частокола из кольев диаметром 30 - 35 см, вкопанных на дне неглубокой канавки на глубину до 0,5 - 0,8 м и укрепленных утрамбованной забутовкой из глины. Возможно, что и сам палисад дополнительно обмазывался глиной. Со стороны склона рядов палисада было три. Там располагался узкий вход шириной 2,5 м, также фланкированный палисадом (рис. 14/2). Эта система укреплений существовала на протяжении I-II строительного горизонта. Проживало в такой «крепости», сооруженной носителями культуры Боян—Поляница, судя по площади построек, не более 50 человек. Во II-III горизонтах площадь поселения была расширена, при сохранении палисадной системы укреплений, которую в V горизонте сменил глиняный вал с каменной облицовкой, реконструируемая высота которого достигала 2,2 м. С внутренней стороны вала продолжал существовать и частокол. Впоследствии, в эпоху энеолита (культура Гумельница—Караново VI), на месте вала сооружается дерево-земляная стена шириной около 1 м, высота которой, возможно, превышала 4 м. Вход был укреплен дополнительными фланкирующими стенами. В таком виде система укреплений продолжала существовать вплоть до последних XII-XIII горизонтов. Таким образом, на протяжении нескольких тысячелетий в истории этого многослойного памятника не было ни одного периода, когда его жители не нуждались бы в надежной защите крепостных стен.

68. Тодорова Х. Археологическо проучване на праисторически обекти в района на с. Овчарово. С. 26-46, Табло 10-31.

Такая же картина прослежена и в других местах. Тремя рядами частоколов, аналогичных овчаровским, окружено поздненеолитическое поселение в Голямо Делчево (культура Сава). В более поздних гумельницких слоях телля также прослежены остатки фортификационной системы, состоящей из вала с частоколом 69. Мощная система укреплений раскопана в Полянице. Первоначально она состояла из трех рядов палисадов с четырьмя входами, расположенными по сторонам света (I горизонт, рис. 14/3). Потом, по мере разрастания поселка, палисады были заменены деревоземляной стеной, а южный вход фланкировали две постройки, возможно, башни, керамические модели которых происходят из культурных слоев этого же памятника (рис. 14/4; 13/6-7) 70. Близкие по конструкции укрепления исследованы в Радинграде и Тырговиште 71. Стена толщиной около 0,5 м, конструкция которой состоит из двух рядов кольев, промежуток между которыми забутован суглинком,— окружала сравнительно небольшой поселок в Винице 72.

69. Тодорова Х. Археологическо проучване на селищната могила и некропола при Голямо Делчево. С. 20-21, 100-101, Обр. 7, 44.

70. Todorova H. Kupferzeitliche Siedlungen in Nordostbulgarien / Materialien zur allgemeinen und vergleichenden Archaologie, Bd. 13. Munchen, 1982. S. 144-163, Abb. 159-174. См. также: Todorova H. Die fruesten Fortifikationsysteme in Bulgarien // ZfA. Band. 7, 1973.

71. Todorova H. Kupferzeitliche Siedlungen in Nordostbulgarien. S. 166-180, Abb. 175-190.

72. Радунчева А. Виница. Енеолитно селище и некропол. С. 30-31, Обр. 4.

Оборонительные сооружения были распространены и в Нижнедунайской низменности. К культуре Боян относятся оборонительные рвы в Спанцове и Радовану 73. К культуре Гумельница — рвы в Сучевени, валы и рвы в Тею и Видре. Необходимостью обороны можно объяснить и расположение поселений на островах (Кэсчиоареле) 74.

73. Comsa E. Istoria comunitatilor culturii Boian. P. 132, 134, fig. 39-41, 45.

74. Dragomir I.T. Eneoliticul din sud-estul Romaniei. Aspectul cultural Stoicani-Aldeni. Bucuresti, 1983. P. 18, fig. 4; Morintz S. Tipuri de asezari si sisteme de fortificatie si de imprejmuire in cultura Gumelnita // SCIV, XIII, 2, 1962. P. 273-284.

Оборонительные сооружения были широко распространены и в культуре Триполье-Кукутени 75. Уже на самых ранних этапах ее развития некоторые поселки (например, Тырпешти и Траян-дялул Фын-тынилор в Румынии), несмотря на весьма скромные размеры, были обнесены рвами 76. В начале среднего периода уже более 75% поселений основаны на удобных для обороны возвышенностях или мысах, ограниченных глубокими оврагами. Там, где производились масштабные археологические раскопки (в Кукутени-Четэцуя, Трушешти, Хэбэшешти, Поливановом Яре III, Траян и др.), обнаружены укрепления, состоящие из одного или двух рвов характерной V-образной в разрезе формы, защищавших поселение с напольной стороны. В некоторых случаях, как в Кукутени, за рвами прослеживаются и следы валов 77. Подобные укрепленные поселки существуют и в поздние периоды культуры (Брынзены III, Костешты IV, Жванец-Щовб, Казаровичи, Маяки).

75. Florescu A. Observatii asupra sistemului de fortificare al asezarilor Cucuteniene din Moldova // AM, IV, 1966. P 23-37; Коробкова Г.Ф. Первобытная фортификация в раннеземледельческую эпоху // Военная археология (оружие и военное дело в исторической и социальной перспективе). СПб, 1998. С. 28-31.

76. Marinescu-Bilcu S. Tipurile de asezari si sistemele lor de fortificatie in cuprinsul culturi Precucuteni // MA, IV-V, 1976. P 55-65.

77. Schmidt H. Cucuteni in der oberen Moldau, Rumanien. Die befestigte Siedlung mit bemalten Keramik von der Stein Kupferzeit in bis die vollentwickelte Bronzezeit. Berlin-Leipzig, 1932. S. 114-115, Abb. 20.

Картирование памятников с оборонительными сооружениями, а также расположенных на удобных для обороны мысах и останцах (о чем свидетельствуют и соответствующие современные топонимы), убедительно показало, что их подавляющее большинство расположено в центральных, наиболее плотно заселенных частях ареала 78. Поэтому предположение о том, что причиной возведения фортификационных сооружений могла быть военная угроза извне (например, исходящая от носителей культур энеолита степи, как считала М. Гимбутас), выглядит недостаточно обоснованным. При таком распределении укрепленных поселений очевидно, что источником угрозы, заставлявшей носителей трипольско-кукутенской культуры отгораживаться рвами от внешнего мира, были их же соплеменники, жители соседних поселков.

78. См.: Дергачев В. А. Два этюда в защиту миграционной теории. Аналогичную картину представляют и некоторые этнографические наблюдения: Rowlands M.J. Defense: a factor in the organization of settlements // Man, settlement and urbanism. London, 1972. P 458.

Существует предположение, что целям обороны также могла служить и кольцевая планировка трипольских поселений-гигантов Буго-Днепровского междуречья, где плотная застройка колец жилищ выполняла роль «жилых стен». По мнению некоторых авторов таких реконструкций, «жилые стены» имели сложную конструкцию из дополнительных перегородок, ворот, и даже «башни», как в Петренах в Молдавии 79. Сомнительность подобных реконструкций, основанных только на данных аэрофотосъемки или магниторазведки, блестяще показана В.М. Бикбаевым 80. В связи с этой гипотезой стоит также отметить, что уже сама многочисленность населения поселений-гигантов, каждое из которых могло заселять до десяти тысяч человек, делает оборонительные сооружения излишними: несколько тысяч воинов, которых могло выставить каждое из таких поселений, составляли очень значительную военную силу даже гораздо позже — в эпоху Средневековья.

79. Вiдейко М.Ю. Озброэння и вiйськова справа у племен трипiльськоi культури. С. 489-490, Дудкш В.П., Вщейко М.Ю. Планування поселень трипiльськоi культури // Енциклопедiя трипiльськоi цивiлiзацii. Т. 1. Кн. 1. Киiв, 2004. C. 311-313.

80. Бикбаев В.М. «Башни» Петрен (от археологической интерпретации аэрофотоснимков к реконструкции жизни трипольских поселений) // Tyragetia, SN, Vol. I [XVI], Nr. 1. Chisinau, 2007.

Развитие оборонительной архитектуры наблюдается также на северо-западе раннеземледельческого ареала, в области распространения культур Лендьел и линейно-ленточной керамики. Здесь распространены укрепления в виде рвов, в разрезе имеющих характерную V-образную форму (как и рвы трипольско-кукутенских памятников), а также деревянных палисадов. Использование последних соотносится и с местной поселенческой архитектурой, где в конструкциях также широко используется дерево.

Поселения культуры линейно-ленточной керамики: 1 — Дарион; 2 — Лангвейлер, Бельгия (по Whittle 1996)
Рис. 22. Поселения культуры линейно-ленточной керамики: 1 — Дарион; 2 — Лангвейлер, Бельгия (по Whittle 1996)

Такие простейшие фортификационные сооружения появляются вокруг поселений культуры линейно-ленточной керамики. Рвы и палисады зафиксированы при раскопках поселения Кёльн-Линденталь, проводившихся еще в 1930-е годы, хотя их сложно соотнести с какой-либо одной из нескольких стадий заселения, прослеженных на этом памятнике 81. Следы укреплений в виде рвов отмечены и на нидерландском поселении в Ситтарде 82.

81. Buttler W. Die bandkeramisce ansiedlung bei Koln-Lindenthal... S. 20-22, Abb. 1.

82. Piggott S. Ancient Europe... Fig. 21.

Пример подобного укрепленного поселения — Дарион в восточной Бельгии, где ров и палисад окружали площадку в виде неправильного овала размерами около 116 х 156 м (рис. 22/1) 83. Большая часть огороженной площади не была застроена: здесь располагалось лишь 4 характерных «длинных» дома. Возможно, что остальной участок использовался как для различных хозяйственных нужд, так и для содержания домашнего скота. О том, что фортификационные сооружения выполняли оборонительные функции, красноречиво свидетельствуют упомянутые выше исследования поселения в Шлётц-Аспарме в Австрии, где двойное овальное укрепление диаметром около 330 м, окружавшее поселок желизовицкого типа культуры линейно-ленточной керамики, было взято штурмом, о чем говорят обнаруженные во рвах многочисленные человеческие останки со следами насильственной смерти. Показательна и аналогичная картина, наблюдаемая в Харсхайме в юго-западной Германии 84.

83. Whittle A. Europe in the Neolithic. P. 174, fig. 6.13; van Berg P.-L. Aspects de la recherche sur la Neolitique dans le Nord-Ouest de l’Europe // Le Paleolithique et le Neolithique de la Roumanie en contexte Europeen. Iasi, 1990. P. 421-422, fig. 3.

84. Vencl S. Stone Age Warfare. P. 61-62, Fig. 3.

Круговые укрепления, имевшие, прежде всего, оборонительный характер, известны и в круге лендьелско-полгарской культуры, например, в Броночице в Польше 85. Однако, по-видимому, именно в пределах культур лендьелско-полгарского круга формируется совершенно новый тип сооружения — «ронделлы», отражающие, с одной стороны, дальнейшее развитие оборонительных сооружений, с другой — придание им иных функций и значения.

85. См.: Kruk J., Milisauskas S. Bronocice, osiedle obronne ludnosci kulturu lubelsko-wolynskiej (2800-2700 lat p.n.e.). Wroclaw, 1985.

Ронделлы, представляющие собой круглые или овальные площадки, укрепленные несколькими рядами концентрических рвов и частоколов, как правило вынесены за пределы обитаемого пространства и находятся либо в непосредственной близости от поселений, либо сооружены отдельно без всякой видимой связи с ними (рис. 22/2). Исследования большинства ронделл показывают отсутствие культурного слоя, а значит и следов долговременного обитания в пределах укреплений. Возможная военная функция ронделл подкрепляется рядом фактов обнаружения во рвах человеческие останков 86. Однако, есть все основания считать их также и своеобразными культовыми объектами.

86. Vencl S. Stone Age Warfare. P. 64.

Рассмотрение оборонительных сооружений эпох неолита и медного века заставляет задать и следующий вопрос: только ли оборонительные функции присущи палисадам, валам и рвам земледельческих поселков? Фортификационные сооружения, очевидно, также играли важную роль и в формировании мировоззрения ранних земледельцев. Ведь, кроме нужд обороны, они служили и обозначением границы поселения. Частокол, сквозь щели которого замкнутый мирок общины взирал на окружающий мир, становился той линией, которая разграничивала обжитое, «одомашенное» человеком пространство поселка и внешний мир, чужой и принадлежащий враждебным силам, природным и человеческим. Вполне вероятно, что подобные представления, следствием которых является сакрализация огражденного «очеловеченного» пространства, повлияли и на своеобразие европейских культовых сооружений, о которых пойдет речь ниже.

поддержать Totalarch

Добавить комментарий

CAPTCHA
Подтвердите, что вы не спамер (Комментарий появится на сайте после проверки модератором)