Глава «Архитектура Ассирии (I тысячелетие до н. э.)» книги «Всеобщая история архитектуры. Том I. Архитектура Древнего мира». Авторы: В.К. Афанасьева, И.М. Дьяконов; под редакцией О.Х. Халпахчьна (отв. ред.), Е.Д Квитницкой, В.В. Павлова, А.М. Прибытковой. Москва, Стройиздат, 1970

Военный характер Ассирийского государства наложил определенный отпечаток на характер зодчества. В градостроительстве широкое распространение получают города-крепости и укрепленные дворцы; в изобразительном искусстве преобладает военная тематика.

В ассирийской архитектуре прежде всего ощущаются следы хурритско-малоазийского влияния (в середине II тысячелетия до н. э. Ассирия находилась в политической зависимости от хурритского государств ва Митанни), а также влияния Южного Двуречья, культура которого сыграла решающую роль в сложении ассирийского искусства.

Карта стран Двуречья и Месопотамии

Некоторые ассирийские города, которые строились или перестраивались относительно поздно, были строго распланированы (например, Кар-Тукульти-Нинурта, резиденция царя Тукульти-Нинурты I, XIII в. до н. э., или Дур-Шаррукин, резиденция Саргона II, VIII в. до н. э., по-видимому, частично также Ниневия, ставшая резиденцией царей в конце VIII — начале VII в. до н. э. и тогда же в значительной мере перестроенная). Правители следили за соблюдением правил застройки. Сохранился указ царя Синаххериба, касающийся планировки Ниневии. По этому указу ширина главной улицы, по которой проходила процессионная дорога, устанавливалась в 52 локтя (около 26 м). Застройщику, вынесшему свой дом за пределы «красной» линии, угрожало быть посаженным на кол на крыше собственного дома.

Жилые дома строились из сырцовых кирпичей, с плоскими крышами; они мало отличались от домов Двуречья. В храмовой архитектуре важную роль играл зиккурат, заимствованный у шумерийцев, обычно семиярусный и, как правило, несколько более геометризованный. В одном городе могло быть и несколько зиккуратов, посвященных разным божествам; иногда зиккураты были сдвоены (храм Ану и Адада в Ашшуре, XI в. до н. э.). Наряду с зиккуратами, существовали и «нижние» храмы, также в основном повторявшие тип храмов Двуречья.

17. Дур-Шаррукин. Бит-хилани, 712—707 гг. до н. э.

18. Ашшур. Северная часть города, VIII-VII вв. до н.э. (реконструкция)

19. Дур-Шаррукин. План города, 712—707 гг. до н. э.

20. Дур-Шаррукин. Цитадель (реконструкция); план цитадели; реконструкция зиккурата

Другие храмы, а также дворцы строились по образцу хеттских зданий типа «бит-хилани». Бит-хилани — отдельный жилой дом, содержащий несколько комнат, с главным залом, растянутым в ширину. Фасад состоит из двух башен и открытой террасы посередине, кровля которой (иногда с галереей) опирается на два — четыре круглых деревянных столба (рис. 17).

Раскопки В. Андре в Ашшуре позволили реконструировать архитектурный облик города VIII—VII вв. до н. э. (рис. 18).

Город был обнесен стенами из сырцового кирпича высотой 15—18 м и толщиной около 6 м, с фундаментом из крупных каменных глыб. Нижняя часть стен имела глиняную обмазку, а верхняя — зубцы из цветных поливных кирпичей, голубых с желтой каймой. С внешней стороны стены, с интервалом примерно в 20 м, шли башни-контрфорсы. Наружные ворота, фланкированные башнями, вели в длинное помещение внутренних ворот с несколькими отсеками. Среди плоских крыш домов и дворцов возвышались башни храмовых зиккуратов. В Ашшуре их было три: двойной храм Ану и Адада и зиккурат главного божества города бога Ашшура.

Более известен город Дур-Шаррукин — резиденция царя Саргона II. Город строился около шести лет (примерно 712—707 гг. до н. э.). Но в 705 г. до н. э. Саргон умер, и Дур-Шаррукин оказался заброшенным.

Дур-Шаррукин имел в плане форму прямоугольника; его территория площадью в 28 га, была ограждена мощной стеной, усиленной контрфорсами и имевшей семь ворот (рис. 19). В северной части города, выступая за его пределы, на прямоугольной платформе размещалась цитадель, где находились храмы, дворец Саргона и дома приближенных. Платформа, площадью примерно в 10 га и высотой в 14 м, была сложена из сырцового кирпича и облицована огромными каменными глыбами весом до 14 т каждая. К платформе вели пандусы, по которым могли подниматься колесницы. Дворец состоял из трех частей: собственно дворца, жилых покоев царя и его семьи, хозяйственных и служебных помещений. Всего во дворце Саргона было вскрыто около 200 помещений (рис. 20).

21. Дур-Шаррукин. Дворец Саргона, 712—707 гг. до н. э. Конструкции канала
22. Дур-Шаррукин. Дворец Саргона. Портал (реконструкция)
23. Дур-Шаррукин. Дворец Саргона. Деталь портала: крылатый бык	24. Дур-Шаррукин. Дворец Саргона. Настенная живопись
25. Ниневия. Дворец Ашшурбанипала. 669 — около 633 гг. до н. э. Рельеф, изображающий охоту на львов

Во дворце Саргона неоднократно встречаются арки, ложные и клинчатые своды (возможно, результат влияния Южного Двуречья). Особенно характерны перекрытия каналов, где применены различные способы кладки. Канал внутри платформы дворца Саргона с одного конца был перегорожен кирпичной стеной с двумя трубами внизу; далее, расширяясь, он перекрывался коробовым сводом (рис. 21). В средней части канал был сильно сужен и перекрыт ложным сводом, над кладкой которого помещался коридор, перекрытый коробовым сводом. Входные проемы с тяжелыми створками дверей, обитыми медными полосами, по большей части перекрывались арками (вероятно, возводившимися без кружал). Проем иногда обрамлялся орнаментальной лентой из цветных глазурованных плиток (рис. 22).

По сторонам входов во дворец были установлены гигантские статуи крылатых быков (они же часто служили опорами арок). Такие быки (иногда львы) с человеческими головами — шеду — добрые духи- хранители — помещались по сторонам арочных проемов почти во всех ассирийских дворцах. В IX — первой половине VIII в. до н. э. они изображались пятиногими — своеобразная передача движения: входивший во дворец сначала видел две передние ноги спокойно стоящего животного. Пришелец делал шаг вперед, направляясь во внутренние покои, и чудовище тоже делало шаг ему навстречу: теперь он видел животное в профиль; одной передней ноги не было видно, но зато появлялась пятая — шагающая нога, которая и создавала иллюзию движения статуи (рис. 23).

Во внутренних помещениях дворца были открыты остатки панели, сложенной из разноцветных поливных изразцов с изображениями священных предметов (плуг, птица, дерево и т. п.), и следы стенных росписей. Прием облицовки зданий глазурованными кирпичами вообще характерен для архитектуры Ассирии (его начали применять здесь на 600—700 лет раньше, чем в Вавилоне, прославившемся искусством облицовки глазурью). Во дворце Тукульти-Нинурты I в городе Кар-Тукульти-Нинурта глазурованным кирпичом была облицована нижняя часть стен. В нем же обнаружены следы стенных росписей.

Помещения дворца, как правило, были узкими, длинными и высокими. Нижние части стен парадных залов облицовывались рельефными каменными плитами — ортостатами. Балочные покрытия делались из кедра.

Четкая организация внутреннего пространства, анфилады залов, крылатые быки у входов и ленты раскрашенных рельефов — все это соответствовало торжественному ритуалу придворной жизни и должно было производить сильное впечатление на приходившего во дворец (рис. 24).

Все отдельные части дворца были оформлены симметрично, но его расположение во дворе цитадели было ассиметричным. При дворце располагались три храма. Зиккурат из семи разноцветных ярусов по формам более легкий, чем южные зиккураты, был сдвинут от центра дворцового комплекса в один из дальних (со стороны города) углов платформы. Поэтому он не доминировал над обиталищем деспота, «царя всех стран, царя вселенной».

Дворец ассирийского наместника в Тель-Барсипе в Северной Месопотамии (середина VIII в. до н. э.; современный Телль-Ахмар) стоял на высоком холме и по своему великолепию мало уступал дворцу Саргона, хотя и был построен в провинциальном городе. Как и дворец Саргона II, он включал комплекс больших дворов-залов (самый большой 25 x 65 м). Во дворце существовали сложная система отводных и дренажных труб, ванны и т. д. Стены парадных залов были покрыты росписями, изображавшими царя в батальных и охотничьих сценах. Раскраска изображений часто была условной: синие лошади, красные всадники и т. п. В некоторых залах сохранились панно с изображениями быков, козлов и других животных, обрамленные орнаментальным фризом. По тонкой графической манере и по живости изображения росписи Тель-Барсипа принадлежат к числу лучших памятников ассирийского искусства.

Введение цвета в архитектуру характерно и для храмов Южного Двуречья, особенно в ранние его периоды (ср. «Красное здание» в Уруке), однако, там скульптура в архитектуре особой роли не играла. В ассирийском же искусстве наблюдается тесная связь скульптуры с архитектурой, что типично также для Сирии и Малой Азии (в частности, для хеттов и хурритов).

У хеттов и хурритов заимствовали ассирийцы и систему облицовки стен ортостатами. Однако ассирийские ортостаты отличаются от хеттских тем, что ассирийцы переносили облицовку внутрь помещений (у хеттов облицовывалась нижняя часть наружных дворцовых стен). Самые ортостаты занимают здесь значительно большую часть площади стены. Не связанные по сюжету изображения хеттских рельефов сменяются в Ассирии огромными панно, подчиненными одной теме (царские походы, царская охота и т. п.). Рельеф был низкий и раскрашивался, что создавало впечатление скорее графического, чем объемного изображения (рис. 25).